Гуманитарные Ведомости Выпуск 1(13). 2015

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (13), март 2015 г. 32 одиночество Ŕ это и благо, поскольку позволяет человеку осуществить себя, быть самим собой. Если искать аналогии с текстом Бубера, одиночество является наиболее благоприятной ситуацией, позволяющая понять Другого, «Ты»: «Человека, которому я говорю Ты, я не познаю. Но я нахожусь в отношении к нему, в святом основном слове. И только выйдя из этого отношения, я буду снова познавать его. Знание есть отдаление Ты » [7, с. 9]. Из сказанного понятно, сколь велико расхождение в подходах к проблеме у психологов (или социологов) и философов. Для первых характерен эмпирический, наблюдательный подход (мониторинги, опросы, анализ психологических освидетельствований) с целью выявления степени подверженности одиночеству лиц различных возрастных категорий, приемов ментального и эмоциального противостояния одиночеству. Философы же сосредоточены не на анализе эмоциональных переживаний и его частных причинах, но на тех глубинных основаниях, которые залегают в пластах культуры и общественного бытия, и здесь главенствующее место, на наш взгляд, здесь занимают факторы поражения социально-коммуникативной способности. Так, те же социологические и психологические наблюдения дают повод заключить, что путь к избавлению от одиночества Ŕ это не просто различного рода общение и расширение его сферы. Можно регулярно общаться с близкими или родственниками, но ощущение покинутости (не следует ставить знак тождества между «покинутостью» и «одиночеством»: от первого индивид стремится избавиться, со вторым Ŕ смиряется) не исчезнет. И напротив, можно редко контактировать с окружающими, но, тем не менее, не ощущать одиночества. По справедливому замечанию социопсихолога А.У. Хараша, для человека мало только существовать, он ищет специфических актов коммуникации, в рамках которых его собственное существование утверждается и подтверждается. У того же автора читаем: человек «пользуется словом «одиночество», для того, чтобы поделиться ощущением неподтвержденности своего бытия» [8]. В этом Ŕ точка смыслового пересечения подходов к проблеме психологии и философии, и она центрирована опять же на акте коммуникации, причем, как видно из сказанного, адекватной коммуникацией в данном случае является не просто обмен информацией, а потребность в самоутверждении, признании человеческой индивидуальной ценности и ее находимости, удостоверенности. В данной связи у вышеупомянутого автора обнаруживаются не только традиционно негативные суждения в адрес исследуемого феномена, но и крайне высокие его оценки (напр.: «Помни: оберегая свое одиночество, ты бережешь дар, полученный при рождении от Бога», или: «Покидающий тебя Ŕ твой друг, ибо он помогает тебе оберегать бесценный дар одиночества» [8]). Бегущий от одиночества, ищущий забвения в потоке коммуникаций, растворения в толпе, друзьях и близких, развлечениях, бежит от самого себя, ибо нет более авторитетного источника, чем собственный голос, способный сказать личности: «ты есть» (чем, в конце концов является декартово «Сogito