Гуманитарные Ведомости Выпуск 4 (20) 2016.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 4 (20), декабрь 2016 г. 35 инструментом, с помощью которого этничность н а чала соотноситься с культурой – особенно в англофонном мире – стало понятие национальной литературы … Следующий важный сдвиг в понимании культуры происходит в XIX и XX столетиях: центральной дисциплиной, которой национальное государство поручает рефлексию культурной идентичности, вместо философии становится литературоведение. Культура перестает быть философской и превращается в литературную» [Комм. 18]. Ещё раньше этот процесс произошёл во Франции, где философия эпохи Просвещения изначально существовала в разрыве философско-литературного и научно-академического дискурсов (французский университет был исключён из «генеалогии науки», отдав эту честь «научным академиям»). После просветителей право на философские новации и почётное звание «интеллектуала» там надолго переходит к литераторам [Комм. 19]: насколько выше по сравнению с модными позитивистами в глазах продвинутой французской элиты стоят О. де Бальзак с его «Философскими этюдами», Э. Золя, Ш. Бодлер, М. Пруст, Ж.-П. Сартр и А. Камю! Даже А. Бергсон, очень долго оставался чуждым «модернизированному университету» и был удостоен Нобелевской премии по литературе. Да и в самой Германии «академическая философия» вытесняется на обочину публичного пространства не после Первой мировой войны такими маргиналами «как Кейзерлинг, Шпенглер, публицисты, принадлежавшие к течению «консервативной революции»» [Комм. 20], как считает В. А. Куренной, а гораздо раньше – и не только «неклассическими философами жизни», Шопенгауэром и Ницше, но и «философствующими литераторами», например, Т. Манном и Г. Манном. Что тогда говорить о России, в которой с начала XIX века реализуется собственный проект синтеза литературы и философии (в том числе и «университетской») в пространстве первых русских «литературно-критических журналов» и «вольных» литературно-философских кружков, прежде всего, в сообществе славянофилов . Русская философская поэзия и проза изначально оказывала существенное влияние на развитие «академической философии». Ведь в том и состоит отличие «догоняющей модернизации» в сфере «производства культуры» (это термин первым применил, кстати, Г. Г. Шпет!), что она просто обязана не идти по стопам «нормативно-классических моделей», может учитывать не только их «изъяны» (критика в русской философии XIX века и немецкого идеализма, и позитивизма), но и задавать собственные образцы культуротворчества интеллектуалов, неклассические способы мышления . По мере развёртывания и институализации философии в дореволюционной России полемика вокруг «самобытной философии» только усиливалась, подогреваемая начатыми славянофилами спорами о специфике российского культурно-цивилизационного пути, которые с очевидностью были связаны с актуальными социально-экономическими и политическими конфликтами «старого» и «нового», «традиции» и «новации» в нашей стране той поры, не только и не столько с «классовой борьбой», как было принято думать в марксистской науке, сколько с борьбой внутри политических и