Гуманитарные ведомости, выпуск 4 (24) 2017.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (24), декабрь 2017 г. 28 основным из которых – коммуникативный признак, что предполагает введение понятий: концептосферы цивилизации (пища, продукты питания – общечеловеческая) и национальной концептосферы (наименования продуктов питания, характерных для той или иной национальной общности, наименования напитков, наименования готовых блюд, а также национальная традиция питания в целом, религиозные представления о пище, обряды и обычаи). Понятие гастрономическое тело культуры анализируется в диссертационном исследовании Капкан М. В. [См.: 3]. Автор раскрывает содержание гастрономической культуры в дискурсе повседневности, ее структура обозначена как система кулинарной культуры , а рефлексия кулинарной культуры в ее регулятивности, имеющей функции идентификации, коммуникативности, трансляционности. Феномен еды является непременным фактором повседневности. Повседневность, согласно определению Вальденфельса Б. [См.: 1], имеет ряд признаков: а) рациональность, порядок; б) повседневное – оппозиция неповседневному; в) повседневность как культура не может быть противопоставлена культуре в целом через оповседневнивание; г) преодоление повседневности – внеповседневное. Повседневное в широком смысле – привычное, которое демонстрирует процесс «привыкания и освоения», когда «навыки человека преобразуются в знания и умения, которые многократно воспроизводятся и воплощаются в материальных предметах. Это касается питания, одежды, продолжения рода, пространственной ориентации жилища, распределения времени и многого другого – всего того, что принадлежит миру близкому и знакомому для человека, миру, в котором он может свободно ориентироваться». В культуре повседневности феномен еды представляет собой подчинение определенному распорядку принятия пищи, который регулирует функции человеческого организма. Этот повседневный (обычный или профанный) аспект еды в культуре имеет «скрытый», сакральный смысл, определяющий духовное значение (поедание тотема, вкушение тела Христова), как ограничение и табуирование еды. Таким образом, феномен еды в контексте соотношения профанности и сакральности представляет собой фактор преодоления повседневности, переходом к ее новому уровню «внеповседневного» (Вальденфельс Б.). В этом смысле феномен еды, являясь непременным атрибутом человеческой жизни, представляет собой культурный код , который преломляется в различных формах жизнедеятельности человека, связан с его национальной спецификой, а также местом проживания и историческим временем. Феномен еды в пространстве современного города может рассматриваться как гастрономическое событие только в случае преодоления границ повседневности, связанной с соотношением границ профанного и сакрального. В образах словесной культуры феномен еды, как культурный код города, наиболее ярко обозначен в таких произведениях художественного