Гуманитарные ведомости, выпуск 4 (24) 2017.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (24), декабрь 2017 г. 83 возбудители психических переживаний в каждой индивидуальной мнеме. Это значит: что ни вкладывал бы писатель в свои произведения, а оратор в свою речь, их содержание не дойдет до читателя или слушателя, хотя оно в это произведение вложено. Между ним и читателем и слушателем – пропасть. Чтобы оно дошло по адресу, читатель и слушатель должны сами создать его из элементов собственных мнеи. А это может случиться только тогда, когда мнема слушателя и читателя имеет те же энграммы, как и мнема оратора и писателя. Но такое создание не есть передача, а возбуждение. Всякий читатель и слушатель всегда видит перед собой только свою собственную проекцию чужой речи» [10, с. 162]. И это обстоятельство, по существу, не сближает автора с читателем, а отдаляют их друг от друга. В своем письме к А. М. Горькому от 4 октября 1922 года Н. А. Рубакин писал: «Все люди одиноки, а из всех людей всего более одинок писатель. И чем более он одарен талантом и любовью к надземному, т.е. человечеству, тем более он одинок. И тем менее понимают читатели и его мысли, и чувства, и слова, и намерения, страдания» [10, с. 162-163]. Но именно для того, чтобы преодолеть эту пропасть и нужны специальные усилия библиографа и библиопсихолога, изучающего процессы поиска и восприятия книг. В настоящее время интерес к проблемам библиопсихологии резко актуализировался в связи с новой проблемой «Может ли Интернет заменить книгу?». Ряд авторов справедливо проводят аналогии между появлением книги и появлением Интернета – ведь в обоих случаях появление нового способа фиксации тестов имело как позитивные, так и негативные последствия для культуры. В обоих случаях происходили серьезные сдвиги в самом способе восприятия текста, в частности, происходило разрушение целостного смыслового образа, который приходилось воссоздавать заново на новом семиотическом уровне [12]. Интересные размышления о психологических аспектах работы с книгой принадлежат всемирно известному итальянскому писателю и философу Умберто Эко. Он напомнил самые первые размышления о смысле письма, принадлежавшие Сократу. Сократ, как известно, считал письмо вредным изобретением, от которого деградирует человеческая память. В ответ на это У. Эко вполне обоснованно замечает: «если когда-то память тренировали, чтобы держать в ней факты, то после изобретения письма ее стали тренировать, чтобы держать в ней книги. Книги закаляют память, а не убаюкивают ее» [12, с. 4]. Этот ответ переводит наш вопрос в глубину философской категории памяти как бытия прошлого в настоящем. Книге в этом способе бытия принадлежит важнейшее, ничем не заменимое место. Современная украинская исследовательница Мария Зубрицкая «Homo legens: читання як соціокультурний феномен» (2004) использует еще одну метафору, идущую из античности, для прояснения особого экзистенциального смысла книги как особого замкнутого, целостного внутри себя смыслового пространства: «процессуальность творческих поисков homo legens, его попытки отыскать свою жизненную точку опоры с помощью литературы – это попытки, очень напоминающие стремление Архимеда найти гипотетическую точку вне Земли, которая давала бы возможность всеохватывающе и незаангажированно