Гуманитарные ведомости, выпуск 1 (25) 2018.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого №1 (25), апрель 2018 г. 42 постструктурализма в плоскости различных социокультурных явлений, то данный аспект характеризуется меньшей степенью изученности. Последнее обстоятельство особенно касается такого явления как образование. Примечательно, что в одной из самых фундаментальных отечественных работ по философии образования – А В. Огурцов, В. В. Платонов. «Образы образования. Западная философия образования XX век» мы не встречаем главы или параграфа, посвященного взаимосвязи философских идей постструктурализма и образования [1]. В этой связи целью настоящей статьи будет экспликация философского потенциала постструктурализма в проекции на феномен образования и в частности, на практику преподавания иностранного (английского) языка в школе. Выбор иностранного языка в качестве рабочей площадки для экспликации постструктуралистских идей не случаен. Давно замечено, что специфика иностранного языка выступает для многих обучающихся основанием для критического и даже отрицательного к нему отношения. Как писала в свое время И. А. Зимняя: «Изучение иностранных языков характеризуют нередко как самое бесцельное занятие, поглощающее у ученика больше времени и сил чем любое иное» [2, с. 36]. Мы надеемся, что вовлечение в сферу философии образования идей постструктурализма будет способствовать выработке и распространению таких моделей обучения, которые бы оптимизировали у учащихся интерес к изучению иностранного языка. Как свидетельствует само название постструктурализма, в его философском пространстве преобладают темы, характерные и для его идейного предшественника – структурализма: язык, знак, смысл, текст. Учитывая данное обстоятельство, мы считаем целесообразным обратиться к фигурам Ж. Деррида, Ж. Делеза и Р. Барта, коль скоро именно в их рассуждениях данные темы представлены наиболее рельефно, особенно с точки зрения интересующей нас перспективы философии образования. Философия Ж. Деррида связана с его концепцией знака. Согласно Ф. де Соссюру, языковой знак состоит из означающего (акустического, графического образа слова) и означаемого (мысли, понятия). При этом, если с точки зрения лингвистики единство означающего и означаемого – это естественный, само собой разумеющийся факт, то, будучи философом, Деррида двигается в русле вопроса, как возможно такое единство? Один из ответов на данный вопрос, с которым собственно и работает Деррида, был дан Э. Гуссерлем: означающее и означаемое образуют единство благодаря интенциональности. Выступая базовым свойством сознания, интенциональность является актом, синтезирующим психическое содержание, в данном случае означающее и означаемое. Что касается Деррида, то его критическое восприятие гуссерлианской концепции знака связано с логоцентрическими предпосылками последней. Как известно, логос есть разум, мышление и для мышления нечто обладает значением, смыслом постольку, поскольку оно собрано в единство, нечто одно. По мерке логоса как раз и задано понимание интенционального отношения. В самом деле, согласно Гуссерлю интенциональное отношение разворачивается как движение от пустой к наполненной интенции, т.е. от неопределенного, смутного к определенному, полному значению, смыслу.