Гуманитарные ведомости, выпуск 2 (26) 2018.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (26), июнь 2018 г. 110 Также мы определили место так называемых «бархатных/цветных» революций и переворотов конца ХХ и начала XXI столетий в культурно- исторической типологии революций цивилизации модерна. Мы различаем в культурно-типологическом ряду цивилизационные, социальные и политические революции, что способствует определению специфики технологических, субкультурных революций и политических переворотов современности. Если под революциями не понимать исключительно «политические революции» или «социальные революции» (ещё одна типологическая классификация), а исходить из нашего определения революций, то речь следует вести также и о «цивилизационных» революциях. Не отрицая сложных революционных трансформаций в докапиталистических культурно- цивилизационных системах, динамику которых задавали инновационные и радикальные, инновационные изменения в способах производства (производительных силах и формах собственности) и технологиях, в том числе в институтах власти и политико-идеологических ритуалах, мы считаем, что нормативные – «политические» и «социальные» – революции возникают только в «новое время», в сложных конфликтах цивилизации «модерна», которая реально существует в конкретном многообразии форм и систем. В ситуации позднего модерна и появляются технологические, субкультурные революции как особый тип и механизм социокультурных трансформаций мироустройства в перспективе большей свободы и демократизации, справедливости и солидарности в жизнедеятельности стран, народов и простых людей. Рассмотрев классические и неклассические версии осмысления революционного опыта и его технологизации практиками и теоретиками ХХ века, мы пришли к выводу, что концептуализация смыслового поля метафорических концептов «бархатная/цветная» революция как «технологических» и «субкультурных» открывает смысловое поле их рационального исследования в качестве феноменов социальной и культурной трансформации различных цивилизационных систем в условиях позднего модерна. Великие революции модерна от длительных и глубинных трансформаций в традиционных культурно-цивилизационных системах отличаются взрывным характером и темпоральным ускорением, которые задаются политическими и социальными революциями. Опыт и практики насилия и ненасилия модернизационных революций, направленных на повышение уровня свободы, справедливости и солидарности, технологизируются политическими практиками и теоретиками (М. Ганди, В. И. Ленин, Л. Д. Троцкий, Мао Дзедун, М. Л. Кинг, Дж. Шарп и другие). Это позволило на всём протяжении ХХ века искусственно провоцировать и создавать революционные ситуации, использовать технологические достижения в конструктивистских манипуляциях политическими переворотами современности без изменений культурно-цивилизационных оснований мироустройства.