Гуманитарные ведомости, выпуск 3 (27) 2018.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (27), том 1, октябрь 2018 г. 143 В связи с развитием идей Л. Н. Толстого Шкарван разошелся во взглядах с русскими толстовцами, считая, что они наносят вред ему самому и его философии, поскольку многие, объявляя себя толстовцами, просто откровенно паразитируют на Толстом. А Лев Николаевич не препятствует этому по своей интеллигентской мягкости и деликатности. Вот что пишет Шкарван в дневнике от 02.12.1925: «Кто сам не идет в дом пророка, недостоин, чтобы пророк шел к нему. Это пришло мне на ум, когда я думал о разных квазиполемических статьях Толстого, адресованных всяким русским социалистам и политиканам, которые, по моему мнению, Толстой вообще не должен был писать. Думаю, это была его ошибочная тактика, потому что это были люди, которые по своему характеру и убеждениям стояли на почве тупого фанатичного упрямства, и с ними напрасно было разговаривать. Христос молчал в ответ на вопросы Пилата и всяческих холуев, которые мучили его. И вокруг Толстого было множество таких холуев, готовых при случае закричать: «Распни его»! и даже колоть его, уже распятого на кресте. А он полемизировал с этим сбродом, не раз ругался с ними, хотя почти каждый раз потом об этом жалел и зарекался больше этого не делать. Он был слишком мягким и деликатным, совершенно не защищенным от всяких действительно очень сомнительного качества людей, которые втирались к нему в доверие. У Толстого проявлялась та особая русская мягкость, на которую европеец просто не способен, как мне кажется. Человек не должен греть змею на своей груди. Возможно, это была попытка любой ценой сохранять христианское смирение, но это часто приводило старого друга к фатальным ситуациям. Как мне рассказывал Дунаев, который был очень близок Толстому и был ему особенно симпатичен, однажды Толстой косил лужайку в обществе некоего Алехина. Алехин был в мужицкой рубахе и лаптях. Алехины были два брата, оба очень активные толстовцы, но один из них закончил свою толстовскую карьеру тем, что открыл спиртовой завод, который приносил очень хорошую прибыль, а второй брат ушел в монастырь и стал православным монахом. Братья Алехины относились к большому числу тех приближенных бедного Льва Николаевича, которые всегда лучше его самого знали, как ему следует жить, и постоянно делали ему замечания и исправляли его ошибки. Так было и во время косьбы. Алехин корил Толстого, что тот живет со своей женой, и убеждал, что он должен ее бросить, потому что этого требуют от него заповеди Евангелия и ожидают от него люди. Кстати, примерно в том же ключе рассуждали почти все русские толстовцы, начиная «красным папой» Чертковым и заканчивая последней переписчицей. Толстой противостоял нападкам Алехина как мог, но чаша его терпения переполнилась, и он, тоже обладая крепким характером, взревел, занес косу и хотел было снести голову своему противнику. Толстой не срубил голову Алехину, коса выпала у него из рук, он упал на землю лицом вниз и горько расплакался. Вот какие друзья и последователи были у великого Толстого. И была их целая уйма». И еще одно небезынтересное заключение из дневника от 07.02.1926 г.: «Каким же фатальным невезением для Толстого было то, что при его жизни в