Гуманитарные ведомости, выпуск 3 (27) 2018.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (27), том 1, октябрь 2018 г. 69 анархисты, люди ученые и умные, начиная от Бакунина, Прудона и до Реклю, Макса Штирнера и Кропоткина, неопровержимо верно и справедливо доказывая неразумность и вред власти, как скоро начинают говорить о возможности устройства общественной жизни без того человеческого закона, который они отрицают, так тотчас же впадают в неопределенность, многословие, неясность, красноречие и совершенно фантастические, ни на чем не основанные предположения. Происходит это оттого, что все теоретики- анархисты эти не признают того общего всем людям закона Бога, которому свойственно подчиняться всем людям, а без подчинения людей одному и тому же закону — человеческому или божескому — не может существовать человеческое общество. Освобождение от человеческого закона возможно только под условием признания общего всем людям закона божеского.» [ 9, т. 36, с. 347]. Поэтому в заключительной главе своего важнейшего публицистического произведения – трактата «Царство Божие внутри вас» (1890-1893) Лев Николаевич призвал не к «отмене государства», а всего лишь к постепенному изменению общественного мнения: «Выход из нашего положения в том, чтобы если не сразу отречься от своего положения и прав, то признать свою вину и не оправдывать себя и не лицемерить. Единственный смысл жизни в том, чтобы познавать истину и исповедовать ее, признание же своего государственного положения и деятельности лишает нашу жизнь всякого смысла. Бог хочет от нас, чтобы мы, живя, служили царствию божьему, т.е. устанавливали наибольшее единение всего живущего, возможное только в истине» [ 9, т. 28, с. 306]. При этом Лев Николаевич признавал, что процесс такой трансформации может занять очень долгое время. В 1908 году он написал в трактате «Закон насилия и закон любви»: «Может быть, что для прежнего состояния людей было нужно государственное насилие, может быть оно нужно еще и теперь ( выделено мной – Д. Ф. ) , но люди не могут не видеть, не предвидеть того состояния, при котором насилие может только мешать мирной жизни людей. А видя и предвидя это, люди не могут не стремиться к осуществлению такого порядка. Средство осуществления такого порядка есть внутреннее совершенствование и неучастие в насилии» [ 9, т. 37, с. 199]. А в письме дочерям Татьяне и Марии он вообще назвал духоборов «людьми 25 столетия» [ 9, т. 71, с. 497]. Многие исследователи, тем не менее, причисляли Толстого к анархистам, объявив его последователем (или даже основателем) так называемого «христианского анархизма» [11, с. 253; 12, с. 341; 13 ]. Однако и это утверждение не выдерживает критики, поскольку Лев Николаевич никогда не называл себя «христианским анархистом» [14, с. 189 ], хотя это понятие было ему известно как минимум с 1901 года, когда он в частном письме высказал предположение, что бахаизм должен, в конце концов, слиться с христианским анархизмом [ 9, т. 73, с. 109].