Гуманитарные ведомости. Вып 3 (27) 2018. Т. 2.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (27), том 2, октябрь 2018 г. 27 свободы, которая будет возрастать по мере его роста» [6, с. 60]. Вместе с тем, это «новое воспитание» по сути своей оказывается отнюдь не новым, но лишь возвращает к утраченной, но неизменной сути воспитания. Объясняя свою позицию, К. П. Победоносцев сетует: «Когда слышишь наших ученых педагогов, – они, кажется, думают, что их научные правила дают им в руки универсальное средство сделать что угодно с живым материалом, который дается в руки учителю. Точно в руках у него мягкий воск, из которого человек, обладающий техникой, может лепить какие угодно фигуры. К счастью, не то выходит на деле, и эта техника сама по себе оказывается мертвящею буквой. Педагоги эти не понимают, что каждый класс… есть живое существо; живущее своею жизнью, имеющее свою душу и что в эту душу учителю предстоит проникнуть» [8, с. 7]. 4) Принцип персонализма у К. П. Победоносцева имеет не только мировоззренческий, но и конкретно-методический смысл. Он обращается к учителю: «Надо тебе знать каждого из учеников по имени и по имени звать его. Плохой, равнодушный учитель безымянно тыкает своих учеников. В доброй школе я видел доброго учителя, как он звал детей без фамилии, по именам: “Ваня, Сеня, Саша”… Не забывай никогда, что у тебя в классе дети: старайся быть юн с ними, – и они это почувствуют… Не будь рабом методы, когда надо задавать вопросы ученику. Когда ты его знаешь и глаза твои на него открыты, он сам тебе подскажет, о чем спрашивать» [8, с. 5]. А вот главное его предостережение: «Учитель! Учитель! Подумай – нет науки, которую нельзя было бы обратить в орудие мучений для “малых сих”, состоящих под твоею ферулою. Твое дело помогать им расти, а сколько педагогов, считающих долгом надевать на них цепи и корсеты как будто для того, чтобы задерживать рост или искажать его!» [8, с. 8]. Более того, принцип персонализма требует по возможности расширять общение и за пределы школы, при котором учитель становится в особые душевные отношения с учениками. Эта рекомендация, естественно, была рассчитана в первую очередь на учителей церковно- приходских школ, которые часто проводили с учениками почти весь день, в чем-то заменяя им родителей. Тем не менее, как принцип важен и сам по себе: «учитель ошибается, если думает, что все дело его содержится в урочных часах преподавания в классе. Много важнее междуурочные и послеурочные часы занятий с детьми: здесь собирается богатый материал для оживления интереса, для возбуждения мысли и воображения, для сообщения понятий и сведений, здесь прямое средство духовного и душевного общения учителя с детьми и залог сердечной и умственной привязанности детей к школе и к учителю» [8, с. 5]. 5) К. П. Победоносцев утверждает важный тезис о самоценности и самодостаточности школьного образования, которое нельзя рассматривать только лишь как промежуточную ступень к другим формам обучения, тем самым, обесценивая ее и делая чем-то почти необязательным в сознании самих учащихся. «Мысль сделать из начальной школы ступень к высшему образованию – пишет он, – ложная мысль и ставит начальной школе