Гуманитарные ведомости. Вып 3 (27) 2018. Т. 2.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (27), том 2, октябрь 2018 г. 39 потому она глубоко противоположна всей буржуазно-демократической морали благополучия и устроения, морали «последних людей»» [1, с. 472]. Что же, в конечном итоге, формировало рыцарский этос – то, что Н. Бердяев называл духом рыцарства или историческая реальность? Очевидно, что рыцарский этос являлся следствием нравов, он также формировался на фоне представлений о рыцарском идеале. Однако, именно рыцарский идеал сформировал значительную часть европейской культуры и оказал несомненное влияние на этические представления последующих поколений. Система добродетелей в рыцарском этосе Средневековья имела следующие уникальные черты: – идеал рыцаря, как «воине духа», восходит к монашеским рыцарским орденам: именно в этом случае можно говорить о непосредственном влиянии на формирование рыцарских добродетелей этики Античности и христианской этики. Ценностный идеал рыцаря, как вассала и землевладельца в большей степени был условным, гибким, и рыцарский этос, в этом случае, складывался под влиянием реальных нравов; – в рыцарском этосе сосуществовали воинские добродетели античной этики и добродетели христианской этики. Воинские добродетели античной этики оказали существенное влияние на представления о рыцарском воинском идеале, однако – добродетели античной этики в реальности принимали избыточную форму, что противоречило самой аристотелевской идее о том, что добродетель – это знание меры. – добродетели христианской этики формировали ценностный идеал рыцарства, хотя реальные нравы им противоречили. В силу этого христианские добродетели перестали быть абсолютными и претерпели уникальную трансформацию именно в рыцарском этосе. Добродетели рыцарского этоса нашли свое дальнейшее отражение в нравах профессиональных сообществ, так или иначе связанных с государственной службой или общественным служением. В этом смысле они, несомненно, отличаются от нравов представителей, так называемых, «свободных» профессий – юристов, архитекторов, инженеров, бизнесменов и т.д. Таким образом, противопоставление морали Рыцаря и Буржуа, осмысленное Н. Бердяевым, и, позже, М. Оссовской, может быть, в какой-то мере, применимо и к современной профессиональной этике. Как заметил Н. Бердяев «рыцарская мораль и мораль буржуазная останутся на веки веков, до скончания веков глубочайшими, враждующими противоположностями. Категории рыцарства и буржуазности – категории религиозно-метафизические, а не социально-исторические, они пребывают в меняющихся одеяниях разных времен». Такой оригинальный подход к анализу современных социальных групп и профессиональных сообществ может открыть новые способы осмысления и оценки происходящих в современном обществе социокультурных трансформаций.