Гуманитарные ведомости. Вып 3 (27) 2018. Т. 2.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (27), том 2, октябрь 2018 г. 80 экология, медиаэкология и т.п.). Характеризуя урбанистическую среду прежде всего как пространство взаимовлияния различных факторов и ресурсов развития, Парк настаивает на целостной аналитике города, который изначально является воплощением единства материального и ментального, он есть «нечто большее, чем скопление отдельных людей и социальных удобств, зданий, узлов электросвязи, трамвайных путей и телефонных линий…город не является просто физическим механизмом и искусственной конструкцией…это продукт природы, и особенно человеческой природы» [16, p. 239]. Включенность «естественного» в «искусственное» и опосредованность культурных и социальных практик, особенностями окружающей материально- предметной среды, стало определяющим императивом эколого- ориентированного типа мировоззрения и комплементарного ему способа социокультурного существования. Социально-экологическая парадигма, возникшая на фундаменте «экоцентричной» ментальности, сфокусировала исследовательский интерес на глубокой аналитике наиболее значимых мировоззренческих комплексов, таких как Язык, Этнос, Политика, Медиа и др., отрефлексировав их в новом формате «экоориентированной» мысли. Критическое осмысление роли языка с одной стороны, как формы культурного существования и как активного средства социального самопознания с другой стороны, характеризует такое направление социогуманитаристики как эколингвистика или экология языка [17]. По- мнению Ионовой С. В. [5], эколингвистика является автономной интеллектуальной практикой, развивающейся на стыке родственных дисциплин (социолингвистика, психолингвистика, этнолингвистика, лингвистическая антропология, социология языка и т.п.) и ставящей методологические цели по разработке принципов «экологичности жизнедеятельности человека в текстовой информационной среде» [5, с. 91]. В целом, эколингвистика воспроизводит базовые для современной западной лингвофилософии [8] максимы относительно имманентной текстуализации (контекстуализации) сознания, мышления и бытия. В рамках воссоздаваемой эколингвистами языковой картины мира «лингвистический аргумент» ложится в основу особой лингвонтологии мира культуры. По утверждению Р. Харре [14], язык представляет собой «базисный инструмент мышления и социальной деятельности» [14, с. 195], стихия же языка поливариантна, релятивна и контекстуальна, а существующие «языковые конвенции речи и деятельности…изменчивы, оспоримы и преходящи» [14, с. 197], то есть в значительной степени зависят от активного взаимодействия эндогенных и экзогенных факторов лингвогенеза. Таким образом, язык и его различные структурные образования (фонемы, морфемы, лексемы и т.д.) представляются эколингвистам не в качестве самозамкнутых автаркичных элементов лингвистического пространства, но как система единичных структур, тесно взаимодействующих с окружающим миром. Язык в этом смысле всегда интерактивен и интертекстуален, ибо с одной стороны, существует в логике активного