Гуманитарные ведомости. Вып 3 (27) 2018. Т. 2.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (27), том 2, октябрь 2018 г. 88 переживания, понимания и предполагает целостное бытие в совокупности своих этических, эстетических и логических проявлений. При исследовании природы взаимодействия истины, добра и красоты более предпочтительным, на наш взгляд, является этический анализ. Такова особенность духовного мира человека, в котором нравственность представляет собой «сущность самой человечности». Об этом убедительно говорит В. П. Фетисов в книге «Философия морали», показывая синтетическую особенность этического пласта по сравнению с научным и эстетическим: «Нравственность как раз и обеспечивает единство истины, добра и красоты» [3, с. 7-8]. Диалектико-антиномические отношения между ипостасями Добра и Красоты уместно обозначить термином «перихоресис», который означает «неслиянно-нераздельное» единство разнородных и, одновременно, глубоко родственных начал. Помимо понятия «перихоресис», которое выражает внутренние отношения, возникающие при взаимодействии этики и эстетики, нам представляется уместным использовать понятие «архитектоника» для обозначения культурной проекции этих внутренних процессов. Философская сущность «перихоресиса» в отношении этико- эстетического синтеза раскрывается следующим образом: противоречивый характер наличного бытия культуры проявляется в том, что это единство находится в состоянии «неслиянности» своих начал; в тоже время обнаруживается перманентное стремление к этико-эстетическому единству («нераздельность»). Это синтетическое начало образует идеальное бытие культуры, которое можно обозначить как архитектонику культуры, в силу синтетического сопряжения идеи единства и духовности высших целей человеческого существования. Отрицание классических этико-эстетических и гносеологических парадигм не приводит к созданию новой творчески и духовно продуктивной реальности, так как постмодернистская онтология нигилизирует саму себя в акте иронично-игровой самореференции. Любая онтология требует метафизического первосмысла и трансцендентного размыкания самодостаточности феномена, и если этого не происходит, тогда случается «тепловая смерть» любого этико-эстетического и гносеологического события и феномена. Одновременно обозначение данного процесса в терминах «телесность» и «событийность» не спасает ситуацию в принципе, так как любой культурный факт требует трансцендентного референта в качестве необходимого онтологического и семантического основания. Это с неизбежностью актуализирует проблему этико-эстетического синтеза, разрушению которого во многом сознательно и посвятила себя постмодернистская идеология. Современная ситуация в постмодернистской культуре сосредотачивается в контексте терминологической подмены «этоса» на «эстезис». Современная постмодернисткая культура ориентирует сознание на фрагментарность восприятия действительности, для нее характерно отсутствие целостного бытия в целостных категориях, да и сама жизнь распадается на ряд мелочных ситуаций, не связанных единым смыслом, детерминированных лишь