Гуманитарные ведомости. Выпуск 1(29) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (29), март 2019 г. 99 ментальной традиции. Это сблизило ее с немецким стилем (имеющим другие корни и парадигму рациональности) и открыло для сильных немецких влияний в культуре, науке, образовании, языке, философии. (Выяснив, что сходство лишь внешнее, народ пришел к догадке: «Что русскому хорошо, то немцу – смерть». Яркие примеры противоположного – «Обломов» И. А. Гончарова и «Колыванский муж» Н. С. Лескова). Прославленное русское терпение частично обусловлено тяготением к постоянству. Но главным следствием его стало отношение к творчеству, высмеянное Зиновьевым. Согласно нормативному российскому пониманию, творчество получает оправдание как источник для пополнения «музеев» или программы «инноваций» – а не для насущной жизни. Российская «психология отчета» и научного трактата – это само воплощение ментальной тенденции подстраивать живую реальность под схему. И даже в самых сложных случаях русский человек изощряется, но находит способ («творчество», по Зиновьеву), чтобы не соскользнуть в поток жизни, но подстроить реальность под схему отчетов и трактатов. Результатом стал недостаток практической мудрости у русских: способности учиться на ошибках (не «наступая на те же грабли») и уверенности в причинно-следственном характере действий, что и выразилось в в принципе «авось» и в присловьях: «кривая вывезет», «авось, небось да как-нибудь». Абсолютное . « Пространство » как то, что не имеет предела, – абсолютное . Таково заключение «обыкновенного или здравого человеческого рассудка» [11, с. 71]. Так русская ментальность тяготела к «абсолютному благу», к небесам и «обеспложивала настоящее». На этой почве вырос вопрос интеллигенции: как относиться к «действительности»? Как отмечали Бердяев, Лосский и др., абсолютизм объясняет категоричность мнений, «отсутствие середины»; «поляризованность» и русского человека, и общества. С другой стороны, абсолютное , введенное в ценности, приводит к значимой роли утопии для общества. А в повседневной жизни человека составляет оно непосильный, но неотвратимый идеал. Возможно, с непосильностью неотвратимого идеала связано и происхождение ряда русских пороков (осмысленное в афоризмах: «Лучшее – враг хорошего»; «Суровость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения») – прежде всего, к вранью и лицемерию. В итоге, вранье принимается за норму российской общественной жизни: такова по своей природе российская бюрократия, устройство которой традиционно рассчитано на существование «с двойным дном». Вместе с тем, «поиск абсолютного» вел к претензии на «правду» (как истину и право), внесшей свою лепту в российское мессианство. Эту черту в советское время прокомментировал Б. Окуджава: «Антон Палыч Чехов однажды заметил, что умный любит учиться, а дурак – учить… Дураки обожают собираться в стаю. Впереди их главный во всей красе…»