Гуманитарные ведомости. Выпуск 2(30) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (30), июнь 2019 г. 149 акцент, который представляется мне важным. Речь пойдет о различии моральной философии и этики, основанном на том, что, словами А. А. Гусейнова – «субъективизация практического разума и есть начало морали» [4] – «быть причиной своих суждений и действий, связывающих тебя с другими людьми и создающих свой собственный человеческий мир – это и значит быть моральным» [4]. Вопрос, который ставит эта статья следующий: являюсь ли я как моральное существо причиной своих суждений и действий, то есть поступков, или моральное пространство устроено принципиально иначе, оно возникает исключительно в точке отмены причинности, а я в отношении к поступку являюсь не причиной, но его началом, его архэ. Кажется очевидным, что попытки помыслить ничем не причиненную причину, недвижный двигатель, цель целей, бога и субъекта морали – есть, в сущности, не развитие идеи причинности, но попытка отменить причинность и логику причинности. Отсюда возникает теоретическая потребность найти такое понятие, которое, являясь как-бы доведением идеи причинности до такого предела, который отменяет саму эту причинность и на этой основе задает принципиально иное отношение. Но характер взаимоотношения этики и метафизики не такой, что первая заимствует понятия второй и применяет их к своему проблемному полю: и история мысли и ее последовательность ведут к признанию того, что фундаментальные понятия метафизики возникают не в результате чисто познавательного интереса (тогда было бы достаточно научных, а не философских, понятий), но в силу этического пафоса философии, в силу морального характера ее исходных вопросов, в сущности – в силу того, что сама этика выступает первой философией. То есть потребность в мыслительном выходе за пределы пространства причинности порождена осознанием того, что этого требует стремление помыслить самого себя, то есть себя как недетерминированного ничем иным. И она, будучи порожденной мышлением морального существа, находит удовлетворение в этическом ответе: не в рамках науки, а в моральной философии – в первую очередь, в понятии ἀρχή. Иными словами, философия возникает как моральная философия: ее первые вопросы есть моральные вопросы. И главное понятие зарождающейся философии «архэ» является морально-философским понятием, то есть оно возникает в ответе на моральный вопрос и есть попытка помыслить его. Оно является таковым и по содержанию, привнесенному из обыденного употребления и сохраненному в философии: речь идет о господстве, власти, господствующем принятии решения. Можно сказать, что моральная философия возникает как поиск ответа на вопрос о том, как быть добродетельным (то есть доброкачественным человеком), что есть в отношении человека вопрос о его бытии: ведь речь идет не о вещественности человека, не о вещественной данности его, не о том, что в природе является принадлежащим ему, своего рода орудием: телом ли, психикой ли, социальными образованиями. Речь о том, кто стоит за ними, кто является источником движения, а не средством его, не движимым, но двигающим. Это и есть деятель, поступающий, принимающий решение – в этом