Гуманитарные ведомости. Выпуск 3(31) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (31), октябрь 2019 г. 202 необходимости крепкой, сплоченной семьи, в основе которой – многовековой нравственный опыт русского народа. В вопросах семейных писатель был консерватором. Л. Н. Толстой предупреждал, что отказ от патриархальных семейно-брачных отношений в пользу европеизированного пути развития общества губителен как для семьи, так и для всего общества. Произведение «Крейцерова соната» – яркое явление не только общественной, но и литературной жизни конца XIX века. Так, повесть «Крейцерова соната» до сих пор оценивается неоднозначно. По нашему мнению, именно в этом произведении Толстой наиболее полно выразил идеал целомудрия. Здесь идеология любви выражается в торжестве духа над плотью. Сразу после публикации в 1891 году повесть Л. Н. Толстого «Крейцерова соната» была подвержена жесточайшей цензуре. По-разному отнеслись современники к повести. Например, богослов Александр Федорович Гусев в отзыве на это произведение подчеркивает: ««Крейцерова соната» и «Послесловие» к ней способны производить весьма разнообразное вредное действие, смотря, конечно, по различию духовного склада и направления читателей, коль скоро последние отличаются доверчивостью и восприимчивостью, не обладают даром критики и не имеют твердых убеждений» [1, с. 10]. Глава Святейшего Синода К. П. Победоносцев, выражавший официальное общественное мнение, также выступил против публикации «Крейцеровой сонаты». Обер-прокурор считал: «Публичного ее чтения ни в коем случае допустить нельзя. Есть слова и фразы положительно невозможные в печати» [4, с. 499]. Тем не менее, Победоносцев высказывает и противоположную точку зрения по поводу «Крейцеровой сонаты» (в этом же письме к Е. М. Феоктистову): «Да, надо сказать ведь все, что тут написано, – правда, как в зеркале, хотя я написал бы то же самое совсем иначе, а так, как у него написано, – хоть и зеркало, но с пузырем и оттого кривит. Правда, говорит автор от лица человека больного, раздраженного, проникнутого ненавистью к тому, от чего он пострадал – но все чувствуют, что идея принадлежит автору. И бросается в глаза – сплошь почти отрицание. Положительного – идеала – автор почти не выставляет, хотя изредка показывает его проблесками…» [4, с. 497]. Далее обер-прокурор констатирует: «И все-таки правда, правда в этом негодовании, с которым автор относится к обществу и его быту, узаконяющему разврат в браке» [4, с. 497]. Из вышесказанного следует, что глава Святейшего Синода К. П. Победоносцев разделяет точку зрения Толстого о недопустимости разврата в обществе, в браке; выражает неуверенность о запрете публикации: «Произведение могучее. И когда я спрашиваю себя, следует ли запретить его во имя нравственности, я не в силах ответить да» [4, с. 498]. Дав разрешение на публикацию повести, согласившись с Толстым, означало бы осуждение всего жизненного уклада современности. К. П. Победоносцев, как и большинство критиков, предпочли отказать произведению Л. Н. Толстого как в справедливости идей, так и в публикации.