Гуманитарные ведомости. Выпуск 3(31) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (31), октябрь 2019 г. 231 нельзя говорить о полноценности нравственного сознания личности, которое требует совесть рассматривать в свете веры, а веру подвергать совестной рефлексии. Являясь важнейшим нравственным понятием, совесть, безусловно, всегда находилась в центре религиозно-философской рефлексии европейской традиции. Оставляя за пределами нашей статьи достаточно спорный вопрос о совести в античности , сосредоточим внимание на христианском подходе, поскольку именно христианство во многом раскрыло те духовные пласты человека (в том числе и совесть), которые были не так очевидны и проявлены в предшествующие эпохи. Относительно совести в античности сошлемся лишь на известную статью В. Н. Ярхо «Была ли у древних греков совесть?», в которой выражена радикальная точка зрения на этот вопрос. Автор пишет: «…феномен совести, начавший привлекать к себе в конце V в. внимание греческих философов и ораторов, не оказал сколько-нибудь существенного воздействия на художественное мышление афинских трагиков [12, с. 262]. Лишь желание исследователей видеть античность как преддверие христианства заставляет их делать положительный вывод о наличии совести у греков. В. Н. Ярхо пишет: «Феномен совести представляется также совершенно неотъемлемым атрибутом древнегреческой этики тем исследователям, которые хотят видеть в античном мире предпосылки религиозной морали, сформировавшейся в христианском вероучении» [12, с. 251]. Признанный христианский авторитет Августин Аврелий в своей «Исповеди» выразил равное и философское, и теологическое значение совести для пробуждения своего собственного внутреннего мира (духовного «Я»). Он пишет: «И вот пришел день, когда я встал обнаженным перед самим собой, и совесть моя завопила: «Где твое слово? Ты ведь говорил, что не хочешь сбросить бремя суеты, так как истина тебе неведома. И вот она тебе ведома, а оно всё еще давит тебя; у них же, освободивших плечи свои, выросли крылья: они не истомились в розысках и десятилетних (а то и больше) размышлениях». Так, вне себя от жгучего стыда, угрызался я вовремя Понтицианова рассказа» [13, с. 203]. В этих словах выражена главная особенность совести («совесть завопила») – раскрывать перед человеком истинную суть, глубинную правду вещей. И действительно, есть поле общих смыслов, присущих и философии, и богословию в плане понимания духовной значимости совести для человека. При этом, природа совести, как мы отметили выше, противоречива, по крайней мере, противоречивы ее трактовки. Видный отечественный этик советского периода О. Г. Дробницкий выявил эти противоречие, описав его так: «Проблема совести в истории этической мысли нового времени послужила поводом к возникновению следующей антиномии. (1) Совесть индивида является наилучшим судьей в вопросах морали, высшей способностью нахождения моральной истины и выработки самого правильного решения, представляет собой подлинную нравственную точку зрения, тогда как подчинение внешнему авторитету в любых его формах аморально или выходит