Гуманитарные ведомости. Выпуск 1(33). 2020 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (33), июль 2020 г. 14 действия не является выводом из каких-либо посылок, его благой характер не предшествует утверждению о его правильности, а наоборот, вытекает из нее. Но это значит, что пространство для ответа на вопрос «Почему мне следует быть моральным?» просто отсутствует. Во втором случае это пространство как будто бы сохраняется: ты должен исполнять обязанность, поскольку совершение действий, требуемых ею, неразрывно соединено с практической реализацией некоторых безусловно ценных переживаний [10, p. 11]. Однако, по мнению Причарда, сохранение возможности для ответа на основной вопрос моральной философии дается ей при этом слишком дорогой ценой – ценой некорректного использования центральных нравственных понятий. Обязательность (правильность) действия, в действительности, определяется совсем не качеством мотивов. Действие является обязательным или не обязательным вне какой-либо связи с его мотивацией, которая начинает играть свою роль только тогда, когда мы пытаемся установить, является ли человек, совершающий обязательное действие, добродетельным человеком. И так как проблема добродетельности мотивов является, по Причарду, независимой от проблемы обязательности совершения каких-либо действий (их моральной правильности), то ответ на вопрошание морального скептика не возникает [10, p. 16-17]. За пределами дилеммы: моральный интуитивизм Причарда Причард подводит итог своему рассуждению о возможностях моральной философии, напоминая читателю о тупиковом характере обоих сторон охарактеризованной им дилеммы и, соответственно, о бессмысленности усилий моральных философов. Если задача моральной философии состоит в том, чтобы показать, что моральная обязанность «не является иллюзией», чтобы убедить нас в необходимости исполнять ее в качестве именно моральной обязанности, но при этом с помощью «аргументации, которая отлична от первоначального и нерефлективного ее одобрения», то в мире нет такого знания, которое можно было бы назвать моральной философией [10, p. 18]. Итак, вопрос «Почему мне следует быть моральным?» является логически неправомерным. Однако, как уже говорилось выше, Причард считает его вполне естественным и даже неизбежным для моральных деятелей, наделенных неустранимыми человеческими слабостями. В силу этого философская реакция на этот вопрос совершенно необходима. Но она состоит не в попытках найти доказательный ответ на вопрос морального скептика, а в демонстрации неправомерности связанных с ним философских надежд и в указании моральному деятелю на правильный практический выход из ситуации, провоцирующей бессмысленное вопрошание. По мнению Причарда, основной вопрос моральной философии сохраняет видимость актуального лишь вне того рефлективного процесса, который он называет «моральным мышлением». Вернуть морального скептика в положение, предшествовавшее возникновению его сомнения, может только его повторное погружение в этот