Гуманитарные ведомости. Выпуск 2 (34). 2020 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (34), октябрь 2020 г. 26 Ничего не считает своим – и от него ничего не уходит!» [5, c.11- 12] «Правое» действительно существует тогда, когда есть «левое», «плюс» имеет смысл только при наличии «минуса», однако комментатор настаивает, что в этой главе речь идет не о способах описания, но именно об оппозициях самих по себе. Христианское вероучение, как и европейская этика и эстетика вплоть до периода постмодерна, напротив, построено на разведении противоположностей сакрального и профанного, света и тьмы, красоты и безобразия, добра и зла, святости и греха; христианин верует, что при помощи Божией в конечном итоге в мире и в иных людях, потрудившихся и преуспевших в возрастании в возраст Христов, победит свет и добро, но никак не тождество света с тьмой, а добра со злом или святости со грехом, и никак не посредством недеяния в обычном европейском смысле этого слова, который связывается с представлением о пассивности, а, напротив, при предельном усилии. У Лао-цзы же мир един, а то, что мнится противоположностями, постоянно перетекает друг в друга и, по сути, неразличимо. Его мудрец предоставляет жизни течь ее естественным путем, поправляя, однако, это течение в случае неестественного отклонения, и не применяет насилия, «он никого и ничего не утесняет, но предоставляет всему сущему свободу быть… Он и сам свободен от всего, чтобы быть свободным для всего. Вот это и значит воистину быть собой» [5, c.12]. Европеец эпохи Модерна (как и постмодерна) бесконечно стремится все приобрести, иметь, при этом непрестанно прибегая к насилию; эта проблема нашла свое классическое описание в работе Э. Фромма «Иметь или быть?» [9]: подлинное существование Фромм связывает именно с «быть», противопоставляя ему «иметь». «Человек Дао идет «обратным» путем: для него получить – значит отдать, обрести себя – значит потерять себя, жить вечно – значит вечно отсутствовать. В даосском идеале самоуподобления мудрого «Небу и Земле» нет ни грана расслабляющего благодушия, в нем содержится властное требование превзойти себя, пойти против инерции бытия – и сполна себя осуществить! Мудрый правит миром или, лучше сказать, направляет мир потому, что бескорыстно служит ему. Отдавая себя миру, он приобретает больше, чем мир: он обретает свою подлинность. В круговороте Пути, в вечном не-возвращении Хаоса все существует «совместно», не образуя формального единства. Человек и Небо велики и живут наравне друг с другом не сами по себе, а в собственном пределе: подлинное бытие есть там, где… его нет» [5, c. 15]. В «Дао-Дэ цзин» постоянно утверждается, что внешнее и внутреннее слиты воедино, а индивидуальное Я укоренено в глубинах вселенной. Истинный правитель, как мудрец, также предоставляет жизни жительствовать, а не насилует ее своей волей. Можно предположить, что эти идеи высказаны Лао-цзы именно в связи с реальной практикой китайских чиновников и императоров, отличавшихся, напротив, авторитаризмом и жестокостью, и было бы ошибкой считать эти мнения воплощенным в реальной жизни Поднебесной