Гуманитарные ведомости. Выпуск 2 (34). 2020 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (34), октябрь 2020 г. 60 показывая бессилие религии справиться с ней: «У человека нет прочных моральных устоев, его поведение подчинено эгоистическим интересам, страстным желаниям и сиюминутному иллюзорному благу. В поисках счастья и добра он принимает кажущееся за реальность и слишком часто сбивается с пути, впадая в грех и разложение. Ни религиозные, ни моральные порицания не способны его удержать. Так происходит потому, что никто толком не понимает, что хорошо, а что плохо, что справедливо, а что – нет» [10, с. 9]. Один из главных теоретиков постсекулярного общества Ю. Хабермас говорит об «этической сдержанность постметафизического мышления» [12, с. 66]. И эта характеристика распространяется не только на секулярное, светское, атеистическое мировоззрения, она в значительной степени свойственна и религиозному. В этом смысле «этическая сдержанность» может рассматриваться в качестве «интегрального признака» всей постсекулярной эпохи. Отечественные авторы тоже говорят о нравственных основаниях религиозной веры в проблемном ключе. В. Малахов отмечает, что «…вера сегодня поистине становится все более личностной, экзистенциально трудной, морально и мистически рискованной» [6, с. 213]. В этой ситуации уместно обратить к ее истокам, которые были с особой силой обозначены в контексте отечественной нравственной философии. Фигуры Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого, масштабные во всех планах – и в литературном, и в философском, и в религиозном, представляются весьма важными и показательными. Как сказалъ Б. В. Яковенко в «Истории русской философии»: «Не впадая в ошибку, можно утверждать, что по силе духовного воздействия на свой народ и все человечество Л. Толстой и Ф. Достоевский не знают себе равных» [14, с. 21]. В этом плане религиозно-философские искания Достоевского и Толстого могут помочь определиться современному человеку в его часто мучительных духовных поисках веры. Лев Николаевич Толстой и Федор Михайлович Достоевский шли к вере очень разными путами, и в итоге пришли к разным верам. То, что они принадлежат к единой традиции православного христианства, не унифицирует их религиозной веры. Сегодня, к сожалению, имеет место упрощенная модель «pro et contra» православия: либо автор православный, либо нет. Оба мыслителя очень сложны и глубоки в духовном строе своей личности и конечно не вписываются в такую упрощенческую модель. Толстой прописал свой собственный «символ веры» в работе с характерным названием «В чем моя вера?». Эта работа представляет собой внушительный корпус текстов, посвященных религиозно-философской проблематике, которая значительно проясняет, во что верил Толстой, и как был сложен, прежде всего, нравственно, его путь к вере. Именно для Толстого был характер путь к вере, не знающий моральных компромиссов. И поэтому «совесть» у него приобретает одновременно и религиозный и нравственный характер. Как показывает Е. Д. Мелешко в своей монографии по христианской этике Толстого: «Толстой пытается определить