Гуманитарные ведомости. Выпуск 4 (36). 2020 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (36), декабрь 2020 г. 69 своим следствием упрощение, «уплощение» человека: из многомерного – в объемное и далее в плоское, двумерное существо, способное лишь к пассивным горизонтальным перемещениям по элементам заданной социальной конструкции. Депривация книги , в контаминации с депривацией языка, – типологический мотивный комплекс уничтожения культурной памяти, «связи времён», способности к самостоятельному мышлению и действованию, – реализуется в сюжетных структурах, соотносящихся с частными мотивами. Мотив избегания книг в их специфически книжной телесности. В гротескной форме – в романе О. Хаксли «О дивный новый мир» (1932): формирование у младенцев под действием электротока условного рефлекса избегания книг (боль и страх при одном виде книг – отвращение и отторжение) блокирует в будущем возможность не то что чтения или прикосновения к книгам, – даже тень позитивного интереса к ним. Мотив полного физического уничтожения книг, наказания за попытку их иметь, хранить, читать – как радикального средства сформировать навязанное (страхом) избегание – в романе Р. Бредбери «451 градус по Фаренгейту» (1953). Эта знаменитая антиутопия строится, с одной стороны, как художественно утрированная проекция в будущее реальных событий (сожжение книг в нацистской Германии), с другой стороны, как прогноз попытки уничтожения культуры в целом. Депривация книги как основного носителя высших ценностей (искусство, фундаментальная наука и др.) у Хаксли – в статусе государственной политики и практики, цель которой – неосознанно-добровольное отчуждение людей от («книжной») сложности мира. Из информационного пространства «ради счастья» исключается всё, что связано с «высоким искусством» и всеми науками, кроме прикладных, – депривация всего, что побуждает к серьезным чувствам и размышлениям. «Главноуправитель» разъясняет: «Мы даем науке заниматься лишь самыми насущными сиюминутными проблемами. Всем другим изысканиям неукоснительнейше ставятся препоны» [21, с. 309]. Поскольку «девиз Мирового Государства» в конструкции «дивного нового мира» – «общность, одинаковость, стабильность», то искусственно редуцированное информационное поле конструируется по двум базовым соображениям: 1) чем больше разнообразной и серьезной информации (= «книг»), тем труднее добиться ее одномерности – «одинаковости» как непременного условия «стабильности»; «книги» (= серьезную информацию) надо убрать; 2) «книги» заменить развлекательной информацией, ведущей лишь к стереотипным соображениям («мыслям»?), которые легко укладываются в типовую интерпретационную рамку. Что далее, если оказываются под запретом, и/или совсем уничтожаются, и/или посредством «новояза» примитивизируются до потери своей сущности – по-разному, но в итоге равно исчезают из жизни людей книги? Исчезает главная, специфическая для книги функция – хранение и передача традиций – религиозных, исторических, духовных, – по самόй этимологической