Гуманитарные ведомости. Выпуск 2 (38). 2021 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 2 (38), июль 2021 г 72 времен окружен предметами – начиная от самой обыкновенной и привычной утвари … и вплоть до домов, деревень и городов, улиц, транспорта, кораблей – и вкладывает в них свои представления и… в определенном смысле – себя» [3, с. 20]. Предметный мир, по мнению Я. Ассмана, «снабжен показателем времени, который указывает не только на настоящее, но и на различные пласты прошлого» [3, с. 20]. Под понятием «культурная память» по мнению Яна Ассмана подразумевается одно из внешних измерений человеческой памяти. Культурную память он определяет в качестве способа передачи смысла, в которую входят все три вышеназванные области. «Когда миметические навыки приобретают статус «обрядов», то есть в добавок к своему целевому значению приобретают еще и смысловое, они уже не вмещаются в область миметической, деятельностной памяти. Обряды относятся к сфере культурной памяти, поскольку представляют из себя форму передачи и воскрешения культурного смысла. То же самое можно сказать и о вещах, когда они отсылают не только к определенной цели, но и к определенному смыслу: памятники, надгробия, храмы, идолы и проч. выходят за рамки предметной памяти, поскольку эксплицируют имплицитный показатель времени и идентичности» [3, с. 21]. Так же Ян Ассман говорит, что культурная память может складываться только искусственно. Культурная память близка коллективной, но значительно шире ее, в отличие от последней, культурная память не предполагает мнемонического коллектива. Также некоторые ученые отвергают термин «коллективная память», утверждая, что коллектив как группа не может иметь памяти, основываясь на высказываниях Э. Дюркгейм, который говорил, что «…группа устроена иначе, чем индивид, и влияющие на нее объекты – иные по своей сути» [5, с. 5]. По словам Дюркгейма, группа может думать, чувствовать и действовать совершенно иначе, нежели ее отдельные члены. Ян Ассман определяет коммуникативную память как способность коммуницировать при взаимодействии с другими индивидами, обосновывая появление сознания и памяти только благодаря способности человека к общению. В бесписьменные периоды истории воспоминания передавались из уст в память. Таким образом, мы можем говорить о наличие коммуникативной памяти. Для исключения искажения содержания информация часто облекалась в стихотворную форму. Таким образов потомки помнили о великих предках и значимых событиях прошедших дней через коммуникацию и пересказы событий прошлого. «…язык и его средства представлялись ключом к познанию мира, а слово в сознании средневекового человека обладало тою же мерой реальности, что и предметный мир, который имеет смысл и значение лишь в связи со сферой трансцендентного, представляющей собой истинное и единственное средоточие всего существующего» [4, с. 12]. Уже в XXI веке Алейда Ассман, определяя различные виды памяти, уточняла, что «посредством памяти нация удостоверяется в собственной истории… Прошлое является не только объектом изучения, который можно положить в архив; вкупе с опытом, воспоминаниями, чувствами и различными элементами идентичности прошлое тесно связано с настоящим и будущим…» [2, с. 28].