Гуманитарные ведомости. Выпуск 2 (38). 2021 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 2 (38), июль 2021 г 98 В урбанистике – это, прежде всего, создание архитектуры для масс и массовое строительство. Начиная с конца двадцатых годов ХХ века и в течение следующего десятилетия, крупные и средние города Италии получили генплан [Комм. 11], принятию которого, как правило, предшествовали национальные конкурсы, дававшие значительный стимул развитию профессиональной среды и обмену идеями. Задумались о строительстве абсолютно новых городов вне какой-либо связи с существующим культурно-историческим ландшафтом для пользы экономики и промышленности [Комм. 12]. Проекты опирались на выдвинутые еще в довоенное время концепции и расчеты демографического и индустриального роста. Аналогичные конкурсные мероприятия и строительство новых поселений были характерны и для советской практики 1920-х гг. [Комм. 13]. Архитектурная, и, особенно, градостроительная практика становится коллективным творчеством проектных групп и бюро, подчиненных тотальным задачам. Всеобщая задача подразумевала, что будущее сооружение всегда должно быть «составлено из лучших частей всех проектов» группы архитекторов, обсуждено высшей инстанцией и доработано на основе пожеланий трудящихся масс, превращая архитектуру в коллективное творчество всего народа. В стилистике – это, как ни странно, «понятные массам» [Комм. 14] интерпретации реминисценций «классической» архитектуры через «неоклассицизм» 1910-х гг. и ар-деко, чему в Италии соответствовал активно разрабатываемый концепт «обновленной средиземноморской классики» как поиск национального и имперского стиля одновременно. В результате ими был создан и, с учетом грандиозного размаха строительства, к 1932–1934 гг. представлен всему миру новый уникальный, революционный и национальный стиль «литторио», об аналоге которого в Германии и СССР еще только мечтали, но уже включились в активное взаимодействие с ним: в СССР – в публицистическую критику, в Германии — в создание совместных проектов на будущей оси Рим-Берлин. Здесь следует поставить вопрос о принципиальной переносимости языка нового итальянского стиля на язык советской идеологической концепции. Так называемый национальный характер итальянской архитектуры, возникший после футуризма (и революционного международного авангарда) и развивающий его в особом, мистическом и классическом ключе, должен был оказаться приемлемым для осуществления такого рода транзакции. Однако этого не произошло [Комм. 15]. Напротив, аналогично тому, как ранее русские футуристы обвинили Ф. - Т. Маринетти в измене заявленным идеям и фальсификации самой сути движения [14] современные архитекторы в СССР стали публично обвинять современную итальянскую архитектуру, как «неискреннюю», причём во всех смыслах — и за недостаточное понимание вечной классики, и за недостаточную радикальность с точки зрения обновляющегося мира. Заключение. Одной из исследовательских задач, которые необходимо решать, обращаясь к советскому градостроительству, исследователь Ю. Л. Косенкова