Гуманитарные ведомости. Выпуск 4(40). 2021 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (40), декабрь 2021 г 31 особенность именно отечественной традиции, поскольку для западной это отнюдь не обязательно. С таким пониманием нравственности как нравственного переживания «высшего и предельного» (по Хайдеггеру) можно подходить к творчеству Платонова в целом, выявляя в нем инвариантные мотивы, которые будут конгениальны отечественной традиции нравственной философии. Выделим, по крайне мере, два таких инварианта, в которых концентрируется нравственное мироощущение писателя. Это фразы: «горе во мне живет как вещество» из романа «Чевенгур», и «мне без истины стыдно жить» из повести «Котлован». Подобных фраз у Платонова множество, по сути дела все его произведения один большой текст, одна фраза; настолько необычен и философичен его язык. Но эти две фразы выражают нечто существенное в его миропонимании, в них как в капле отражается все море его мироощущения. Первое высказывание «горе во мне живет как вещество» отсылает и к личному глубоко трагичному жизненному опыту писателя, но этим не ограничивается, а уходит вглубь отечественной традиции острого переживания зла, смерти, неправды, которые всегда в любую эпоху разлиты широкой и безбрежной волной по жизни. Чисто умозрительная философия оказывается, как правило индифферентной по отношению к этим проявлениям человеческого удела, пряча боль в теории, недоумение в законах природы. Здесь не этика, а логика оказывается основным принципом, а мир, в котором свершаются все эти «ужасы жизни» (по Шестову), всего лишь закономерным и неизбежным свойством мироздания. Это не сетования, ни ропот, ни недовольство, но, выражаясь в терминах экзистенциальной философии, «метафизический бунт», который не имеет ничего общего с индивидуальной неудовлетворенностью своими личными условиями существования. Не вдаваясь глубоко в поиск истоков такого трагедийного мировосприятия Платонова, стоит все же упомянуть его земляка поэта Алексея Кольцова, чье творчество пронизано подобными скорбными интонациями. Вот лишь несколько строчек из «Русской песни» («Греет солнышко…): «По ночам роса Где падала, Поутру трава Там сохнула. И все пташечки, Касаточки, Пели грустно так И жалобно, Что, их слушая, Кровь стынула, По душе лилась Боль смертная» [6, с. 178].