Гуманитарные ведомости. Выпуск 1(41). 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (41), март 2022 г 162 действительности, облечённое в форму конкретного, индивидуального явления. Очевидно, что типаж, воплощённый в памятнике, вызывает у наблюдателя ассоциации с деяниями и качествами выдающейся личности, превращаясь в образ. Образ дуалистичен: в него входит как зрительно воспринимаемая визуальность, так и представляемая через неё информация об объекте [10, с. 56]. Рассматриваемый феномен понимается также как семиотический концепт [2, с. 32], который является комплексом патриотических символов. По нашему мнению, именно в памятнике-изображении имеет место единство двух уровней, составляющих визуальный образ: материальность и смыслопорождаемость [12, с. 369]. Учитывая вышеизложенное, определим понятие «образ полисного патриота» как ментально-нравственный облик и комплекс символов, вызывающие у зрителя воинского памятника-изображения ассоциации с подвигами личности во имя независимости своей Родины. Воплощение образа полисного патриота в античных монументах Исследуем генезис процесса воплощения данного образа и приведём примеры того, как современные мемориалы воспроизводят архетипические особенности античных прототипов. С одним из первых изображений патриота-полководца мы встречаемся на переломе эпох поздней архаики и классики. До нас дошла герма с портретом Мильтиада, являющаяся римской копией с греческого оригинала [29, c. 185]. Перед нами обычный человек с невыразительными чертами лица и бородой по моде своего времени. Это описание позволяет сделать вывод, что мы имеем дело с изображением простого гражданина, а не выдающегося полководца и бывшего тирана, каковым был Мильтиад. Личность, с её особенностями, связанными с чертами характера, а также профессиональной принадлежностью, ещё не стала предметом вдохновения античного художника. В данный исторический период считалось, что битву выиграл весь полисный коллектив, а роль военачальника сознательно принижалась. Великий оратор Демосфен (384–322 гг. до н. э.) говорил, что современники стратега называли сражение при Марафоне «не победой Мильтиада, но победой государства» [5, с. 226]. Образ, переданный скульптором, сознательно усреднён и предельно упрощён. Форма памятника выбрана скульптором не случайно, напомним, что гермы служили в Элладе межевыми знаками и устанавливались в священных местах [30, с. 23-24]. Таким образом, памятник-герма превращался в символ границы «священной земли» афинского полиса. Невыразительный облик Мильтиада соответствовал античному представлению о том, что честь возглавлять своих сограждан в бою является «гораздо более высокой наградой, чем бронзовые изваяния» [5, с. 226]. Представитель следующего поколения стратег Фемистокл (ок. 524– 459 гг. до н. э.), одержавший победу в Саламинской битве (480 г. до н. э.), тоже удостоился бюста-гермы. Однако, этот скульптурный портрет является