Гуманитарные ведомости. Выпуск 2(42). 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 2 (42), июль 2022 г. 7 Кант о категориях морального знания), но и «вопрос о праве» (имел ли Кант достаточное систематическое основание сказать о категориях морального знания то, что он сказал). Категории рассудка в «Критике чистого разума» а) что такое категория? Для решения вопроса о возможности чистых понятий практического разума необходимо начать с общего представления о сущности чистых понятий рассудка, согласно Канту. Материалом для чистых понятий рассудка служит многообразие чувственных представлений, доставляемое a priori в формах созерцания – пространстве и времени [2, с. 117 (В 102)]. Это многообразие наделяет категории содержанием. Но само по себе это многообразие не составляет знания; оно становится знанием благодаря тому, что подвергается последовательной переработке: «пересматривается», «усваивается» и связывается [2, с. 117 (В 102)]. Каждый «акт присоединения различных представлений друг к другу и понимания их многообразия в едином знании» [2, с. 118 (В103)] есть синтез . Если многообразие представлений дано a priori, синтез является чистым. В основании всякого соединения многообразия представлений в единстве знания лежит синтетическое единство a priori [2, с. 118 (В104)]. Чистое понятие рассудка и есть выраженное в общем виде единство синтеза представлений в одном созерцании [2, с. 119 (В104-105)]. Это единство, строго говоря, не понятие, но только изображение понятия «в общем виде»; само же по себе понятие есть создающий единство акт рассудка . Действие рассудка создает «логическую форму суждения в понятиях», единство многообразия в одном сознании, благодаря которому представления рассудка получают «трансцендентальное содержание», т.е. отношение к объектам a priori. Эти представления и есть чистые понятия рассудка, или категории. Категории – элемент «чистого мышления», входящий в состав всякого опыта [2, с. 134 (А96)]; они – «условия мышления для возможного опыта» [2, с. 140 (А111)], и потому условия возможности всякого опыта, и «только с помощью их может быть мыслим какой бы то ни было предмет опыта вообще» [2, с. 131 (В126)]; поэтому они – условия возможности предметов опыта. Рассудок, через посредство категорий, «есть формальный и синтетический принцип всякого опыта» [2, с. 143 (А119)]. Итак, с одной стороны, категории рассудка суть логический элемент основания возможности всякого опыта, независимый от самого опыта. С другой стороны, однако, хотя категория есть условие возможности определенного мышления предмета опыта, сама по себе категория есть только «субъективная форма единства рассудка» [2, с. 280 (В343]; посредством самой категории или совокупности категорий рассудок мыслит только «единство представлений, необходимое для определения предмета» [2, с. 337 (А399)]. Категория сама по себе не дает понятия о предмете: в отвлеченной категории нет объективности. Предметы даются нам только через чувственные созерцания [2, с. 337 (А399)]; поэтому все понятия, в том числе чистые, имеют необходимое отношение к эмпирическим созерцаниям, как данным для возможного опыта [2, с. 250 (В298)]; только созерцание может дать понятию рассудка «объективную реальность» [2, с. 244 (В288)], и если не положено в основу созерцание, вообще