Гуманитарные ведомости. Вып. 4 (44) 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (44), декабрь 2022 г. 134 толпе, световым сигналам и т.д., горожане подвержены интенсификации нервной жизни, что приводит к оборонительной установке: принятию пресыщенного характера жизни, который будет проявляться как в форме безразличия к новинкам и стимулам городской жизни, так и в установлении поверхностных и эфемерных социальных отношений с другими горожанами, которые подпадают под то, что Г. Зиммель называет общительностью. Вежливость воздержания, примиряющая право на внимание и право на безразличие, которую американский социолог Эрвинг Гоффман, получивший образование на факультете социологии в Чикаго, пропитанный анализом Г. Зиммеля, назовет «вежливым невниманием» [7]. В первых строках очерка «Большие города и духовная жизнь»: речь идет об индивидуализме, который Г. Зиммель понимает как общую тенденцию общественной жизни, полностью реализовавшуюся в ХХ веке. Индивидуализм принимает два облика, автономию и специфичность существования, которые в другом тексте соответствуют тому, что он называет «численным индивидуализмом» и «качественным индивидуализмом» [11]. С одной стороны, ослабление традиционных связей, открытость другим освобождает индивида от его группы, позволяет ему стать независимым и осознать то, что он разделяет с другими, общую природу, которая делает их равными; с другой стороны, разработка личного различия, направленная именно на то, чтобы подчеркнуть то, что отличает его от тех других, которые в остальном равны ему. Наряду с Г. Зиммелем, который возвел город в ранг философского объекта, стоит упомянуть Мишеля Фуко. Французский философ столкнулся с городским вопросом во время рассуждений о власти, которые он начал в 1975 году. Действительно, М. Фуко интересует не власть и ее динамика с точки зрения легитимности, а эффективность: как развертываются властные отношения. Однако мы не можем понять их динамику, не взглянув на поддерживающую их пространственность: организация пространства стратегически участвует в механизмах власти. Первый урок «Безопасность, территория, население», курс, прочитанный в Коллеж де Франс в 1977 году, представляет две городские модели, соответствующие двум различным режимам власти, которые последовательно появлялись с течением времени, хотя они могут сосуществовать друг с другом [19]. Эта дисциплинарная власть осуществляется, в частности, через городское планирование, так что мы можем сказать, что городское планирование является одной из опор дисциплинарности. Именно с этой точки зрения М. Фуко заинтересовался пунктуальными мероприятиями, принятыми в городах, помещенных на карантин во время эпидемии чумы, а также гипподамианским планом города Ришелье, объявляющим Барселону Серды и сетку планов городов США. Каковы общие черты дисциплинарного градостроительства? Он направлен на индивидуализацию городских жителей, изолируя их на наблюдаемые атомы. Наряду с дисциплинарным городом Фуко выделяет безопасный город, другой тип городского развития, сопутствующий как эволюции города в XVIII веке, так и усовершенствованию власти, которое меняет способ ее