Гуманитарные ведомости. Вып. 4 (44) 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (44), декабрь 2022 г. 15 посетителей. Работники советского ресторана имеют мизерную зарплату, зато много имеют от левых (нелегальных) махинаций, от обмана клиентов, от чаевых. Они не заинтересованы в улучшении работы ресторана в западном смысле, им лично живется лучше, если вообще вся деятельность ресторана будет направлена на “теневой” аспект, то есть станет преступной» [7, с. 280]. Казалось бы, комментарии излишни, и обреченность советского строя на самоликвидацию в силу его неэффективности, паразитарности и аморальности совершенно очевидна. Но даже здесь А. А. Зиновьев обнаруживает советское преимущество: «Клеточка коммунистического общества более человечна» [7, с. 283]. Естественно, у бездельников более «человечнее», поскольку они не заняты работой и могут очень душевно общаться. Однако на работу вообще-то проходят не для этого. А. А. Зиновьев пишет: «Западные работающие люди имеют больше материальных благ, чем люди коммунистических стран, но они для этого и трудятся больше. Люди коммунистических стран имеют меньше, чем западные, но они тратят сил на это много меньше» [7, с. 281]. Такую апологию лени вряд ли можно встретить еще где-либо в философских текстах. Однако за этой внешней, явной мыслью, на самом деле скрывается и мысль более глубокая, которую сам А. А. Зиновьев не высказывает, но предполагает, как нечто само собой разумеющееся. Он имеет в виду ту совершенно простую мысль, что работа и материальные блага вовсе не являются в жизни высшей ценностью, и поэтому ими нужно жертвовать ради более высоких содержаний бытия. Это архетип русского православного сознания, основанного на строгом нестяжательстве и приоритете духовных ценностей над материальными. Пусть и в искореженном виде, но он остался и у А. А. Зиновьева – и именно этим обусловлена его позитивная оценка паразитарного советского коллектива. В советском варианте духовный смысл труда подменен большей человечностью, которая достигается благодаря вынужденному безделью и привычке к лени – в силу противоестественности этой экономической системы, которую почти все стараются обмануть в меру своих сил. Однако это была ситуация вынужденная, созданная советским режимом. История же России до 1917 года, наоборот, доказывает способность русского народа к такому сверхнапряжению и подвигу в труде, на который были не способны западные народы. Именно такой подвиг и лежал в основе колонизации русскими земледельцами огромных пространств в постоянной борьбе с внешней опасностью. В советский период эти качества народа большевики эксплуатировали в своих целях – в первую очередь, во время войны и послевоенного восстановления. Но это качества того русского народа, который достался им от царской России; сам же советский строй воспитывал качество прямо противоположное – социальный паразитизм как следствие «уравниловки» и тотальной государственной монополии. А. А. Зиновьев пользуется марксистским мифом о «классах» и на его основе формулирует причину гибели СССР: «К концу брежневского периода классовое расслоение советского общества достигло высокого уровня. Стала очевидной тенденция к снижению вертикальной динамики населения» [7, с. 264]. Действительно, в позднем СССР сложилось «новое сословное общество» (но не «классовое», поскольку в СССР никто, кроме государства, не владел