Гуманитарные ведомости. Вып. 4 (44) 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (44), декабрь 2022 г. 63 А. А. Зиновьев (1922-2006) сам себя парадоксально квалифицировал в 1988 году через оксюморон «верующий безбожник» [7, c. 59]. Аналогично он представил себя и в интервью 1992 года [2]. Повторил он это и в 2000 году [4]. Важно отметить, что СМИ в последние годы неоднократно публиковали сходные парадоксальные идентификации и самоопределения: «православный материалист» (Л. Н. Гумилев, 1922-1992), «православный атеист» (С. П. Капица, 1928-2012; Л. Н. Митрохин, 1930-2005), «верующий атеист» (В. В. Познер, 1934 г.р.), «культурный христианин» («cultural Christian») как, к примеру, Р. Докинз (Clinton Richard Dawkins, 1941 г.р.), «благочестивый материалист», «мистический реалист», «евангельский атеист» и т.п. Вместе с тем, в интернете невозможно найти тексты по запросу «верующий шаман» или «верующий колдун», хотя, в то же время, там присутствуют многочисленные экзотические самоописания «православных колдунов», «православных экстрасенсов», «православных ведьм», «православных язычников» и т.п.. Данный текст представляет собой попытку описать отмеченные феномены в терминах философского религиоведения, разделяя эмпирический («экзистентный», «институциональный», «вернакулярный» и т.п.) и теоретический («базовый») уровни анализа двух идеализированных типов религиозности, связанных с культурной памятью социума («конфессионального» и «личностного»). Выделяются «язык респондента», представленный текстами работ и интервью А. А. Зиновьева (Я1) и «язык специалистов» (Я2), представленный текстами, использующими понятийный аппарат религиоведения, отличающиеся, соответственно, как «наблюдение за реальностью» и «наблюдение за наблюдателями реальности» [1, c. 75]. Они, в свою очередь, будут рассмотрены в контексте подходов т.н. «обоснованной теории» («graundedtheory») [3, c. 225]. Это наименование получило распространение в ряде научных направлений [17, c. 18-32]. Оно, однако, как отметил И. В. Забаев, «является трюизмом, поскольку любая теория должна быть обоснована эмпирическими данными», предложив перевод «укорененная теория», подчеркивая «своеобразное "вырастание" теории из данных, сколько бы проблематичным ни казался этот вариант с эпистемологической точки зрения» [6, c. 125]. Возможно, более корректным было бы наименование «самообосновывающаяся теория», когда факты, с одной стороны, определяют особенности их предлагаемого теоретического обобщения, которое, с другой, гибко соотносится с тем, что, собственно, принимается за сами «факты». 1) Феномен «неорелигионимов» В современной лингвистике принято выделять особые группы лексем (слов, терминов), которые, так или иначе, маркируют сферу религиозных отношений: «религионим», «конфессионим», «теоним», «экклезионим», «религиоойконимы» и т.п. В таком контексте представляется целесообразным рассмотреть особую группу « новых религиозных оксюморонов», которые призваны обозначить феномены, парадоксально сочетающие несочетаемое, как, к примеру, это было представлено в названиях таких классических литературных произведений как «Мертвые души» (1842, Н. В. Гоголь) или