Гуманитарные ведомости. Вып. 2 (46) 2023 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (46), июль 2023 г. 11 отчетливым пониманием того, что «люди вообще рассуждают очень плохо» и, представляя друг другу результаты своего рассуждения, искажают границы между пороком и добродетелью. Эта тревога проецируется не только на сравнительную оценку последствий гордости и внутреннего удовлетворения агента моральным качеством своих поступков (см. предыдущий абзац), но и на еще одну аретическую оппозицию этики Декарта – оппозицию великодушия и надменности (этот тезис можно обнаружить у Дж. Маршалла [25, p. 103]). Великодушный человек считает, что «хвала и порицание зависят только от того, хорошо или плохо он пользуется своей свободой», а также воспринимает в качестве «малозначительного все, что зависит от других». Напротив, надменный ориентирован на славу и, «воображая, будто слава есть только присвоение (usurpation), полагает, что большей славой пользуется тот, кто больше ее присвоил» [4, c. 549]. В этой перспективе декартовский великодушный неизбежно начинает рассматривать гордость и стыд, ориентирующие его на славу и бесчестье (а значит – на чужое мнение), как страсти, подталкивающие его к тому, чтобы превратиться в надменного человека. Поэтому неудивительно, что у P. Декарта возникает вопрос о том, можно ли, «подобно киникам, совершенно отрешаться от этих страстей» [4, c. 569]. Однако ответ P. Декарта отрицателен. Он пишет: «Хотя люди вообще рассуждают очень плохо, но, поскольку мы не можем жить без них и для нас важно, чтобы они нас уважали в том, что касается внешней стороны наших поступков, мы часто должны считаться с их мнениями больше, чем со своими собственными» [4, c. 569]. В этом рассуждении, по всей видимости, присутствуют два уровня. Один – поверхностный, коммуникативно- прагматический. Сохранение кооперативного взаимодействия и уважительного общения с окружающими, без которого невозможен человеческий образ жизни, требует от каждого из нас внимательно выслушивать и учитывать суждения других людей, несмотря на то, что в этих суждениях отражаются их многочисленные слабости. Другой уровень – глубинный, перфекционистский. Он отталкивается от понимания того, что и собственные рассуждения каждого из нас подвержены слабостям. Отношение великодушного человека к другим в целом определяется тем, что он помнит о слабости человеческой природы и совершенных им в связи с этим ошибках, а также о том, что другие люди обладают свободной волей и тоже могут ею хорошо распоряжаться. Отсюда следует, что суждение другого выступает для великодушного не только в качестве голоса равного ему соучастника в общем социальном деле (сообществе), но и в качестве выражения стороннего взгляда на его поступки, взгляда, который важен для коррекции потенциальных моральных ошибок. Считаться с этим взглядом – значит проявлять смирение, которое, по P. Декарту, не противостоит подлинному великодушию, а выражает его. Бенедикт Спиноза В «Этике» Б. Спинозы содержится следующее определение стыда (Pudor): «неудовольствие, сопровождаемое идеей какого-либо нашего действия, которое другие, по нашему воображению, порицают». Ему строго