Гуманитарные ведомости. Вып. 3(51) Т1 2024 г

28 Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (51), октябрь 2024 г. моральный аспект оказывается производным от добротности? Совершенно очевидно, что «переориентация» нововременной моральной философии с добродетели и блага на закон, принципы и обязанности не привело к игнорированию личностного начала морали, утрате представления о субъектности (в противоположность адаптивности, лояльности, ориентации на авторитеты) как важном проявлении моральности человека. Одна из важных для нововременной философии идей состояла в том, что любая норма в морали становится внутренне обязывающей через мотив, через признание ее своей собственной, через ту самую подпись, о которой метафорически писал М. М. Бахтин, и которая превращает подписанное в мое собственное обязательство, предмет моей личной ответственности. В этике кембриджских платоников, сентименталистов, интеллектуалистов – философов, которые в осмыслении морали как таковой видели свою главную задачу, ключевой была идея моральной автономии, суверенности человека в качестве морального субъекта. Понятие автономии получает концептуальное оформление именно в Новое время [Комм. 6]. Оно стало центральным для Кантовой концепции морали. Можно сказать, что именно через понятие автономии Кант осмыслил мораль. Что же касается понятия добродетели, то оно действительно претерпевает некоторые «злоключения». Язык долга и обязанностей, а не добродетелей, в этике Нового времени становится доминирующим. Основное «злоключение» понятия добродетели и состояло в том, что оно не рассматривалось более в качестве главного элемента морали, что в Новое время ей отводилось более скромное по сравнению с античными или средневековыми концепциями место. Тем не менее, утверждение о том, что понятие добродетели (или тот аспект морали, которую оно выражало) вовсе утрачивает свое значение в нововременной этике, вряд ли вполне обосновано. Шнивинд показывает, что, то содержание морали, которое связано с практикой добродетели (с проявлением личности в ее совершенстве), вовсе не нивелировалось, оно обсуждалось на другом языке – языке несовершенных обязанностей. Например, по мысли Пуфендорфа, выполнение совершенных обязанностей – обязанностей справедливости есть условие выживания общества, а выполнение несовершенных обязанностей (любви и благожелательности), или следование закону человечности, наделяет человека достоинством и повышает качество общей жизни [16, p. 60]. Более того, в этике Нового времени понятие добродетели сохраняется под собственным именем. Чтобы убедиться в этом достаточно необходимо посмотреть на заглавия произведений философов: «Исследование добродетели, или достоинства» (1714) Шафтсбери, «Исследование о происхождении наших идей красоты и добродетели» (1726) Ф. Хатчесона, «Письмо деисту о красоте и совершенстве моральной добродетели» (1726) Дж. Бэлгая, другое его произведение названо «Основание моральной добродетели» (в двух частях, 1728, 1729), «О фундаментальном принципе добродетели, или морали» (1731) Дж. Гэя и мн. др. Вовсе неслучайно в своей программной статье, посвященной этике Нового времени, Стивен Даруэлл к числу конститутивных для последней понятий (начал), наряду с понятиями закона и обязанности, относит и понятие