Гуманитарные ведомости. Вып. 1(53) 2025 г

18 Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (53), апрель 2025 г. имеет дело только с явлениями, обусловленными другими явлениями, познание же вещей, как они существуют в себе (безотносительно к созерцанию), для человека недоступно. Однако саму мысль о безусловном в ряду обусловленного, необходимо возникающую в процессе рационального познания мира как природы и рождавшую в докантовской философии построения умозрительной онтологии, Кант сохранил, хотя и в качестве сугубо регулятивной идеи. Дело в том, что, как оказалось, для спасения от антиномии разум нуждается в идее абсолютной свободы, однако само это понятие может мыслить только проблематически, как логически возможное (не-невозможное), не будучи в состоянии подтвердить его «объективную реальность» [1, c. 375]. Так или иначе, ввиду безусловной необходимости соотнесения всякого понятия о предмете с опытом его данности в созерцании, развернутая в первой «Критике» теоретическая философия Канта представляет и каждый отдельный акт познания, и всю совокупность таких актов как синтез средствами чистого рассудка данного в созерцании многообразия, трансцендентальные предпосылки этого синтеза и потому условия возможности всякого теоретического сознания составляют понятия и основоположения чистого рассудка. Именно они делают возможным познание мира как природы и, в частности, человека, как природного существа. Если же отношение представления к возможному опыту (чувственной данности) есть необходимое условие объективной реальности такого представления, то действительным или объективно реальным в перспективе теоретической философии является то, что может быть поставлено в такое отношение, а потому эмпирические понятия и представления составляют необходимые инструменты реального познания. Только то, что дано или может быть дано в действительном созерцании, может быть признано в оптике «теории» (теоретической философии, предметно мыслящей науки, или, например, практики уголовного процесса) действительно имеющим или имевшим место . Факт , иначе говоря, есть здесь только то, что (может быть) удостоверено эмпирическим путем . Поэтому, в частности, мораль не обладает в «Критике чистого разума» полновесной действительностью. Общая идея, безусловно-практического правила (морального закона) как «продукта чистого разума», [2, c. 585 (B828]) здесь уже намечена, однако это правило даже не относится здесь еще к чистой трансцендентальной философии, поскольку она имеет дело только с чистыми познаниями a priori, практические же понятия неизменно «относятся к предметам удовольствия или неудовольствия», а значит, предметам чувственности [2, c. 383 прим. (B829)]. Практическое сознание: От закона к свободе Если, однако, при рождении критической философии безусловно- практическое правило разума представлялось всего лишь возможностью, сугубой мыслью, то после представленного в «Основоположении к метафизике нравов» исследования «буквы» этого правила, его оснований и пределов сферы