Гуманитарные ведомости. Вып. 1(53) 2025 г

7 Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (53), апрель 2025 г. котором пытался преодолеть ограниченность традиционной этики только областью межчеловеческих отношений «здесь и сейчас» и превратить нормативную этику в этику ответственности за будущее. Тотальность ответственности выражается парафразом «ответственен, следовательно, существую». «Поступай так, чтобы последствия твоего действия находились в согласии с непрерывностью подлинной человеческой жизни на земле» [8, s. 36] – таким образом, Йонас продолжает категорический императив Канта в будущее, перед которым и ради которого человек должен устоять. Мир, обеспечивающий существование человека в настоящем, должен оставаться и в будущем именно миром, населенным человечеством – в XX и XXI веке данный принцип становится новой нравственной обязанностью морального субъекта. Какие бы абсолюты и принципы не провозглашались представителями различных этических систем, очевидно, что только присутствие в мире человека является основным (и по сути единственным) условием существования любой этики. В своей книге «Принцип ответственности. Опыт этики для технологической цивилизации» Йонас подробно анализирует новые императивы, сравнивая их с кантовским, и приводит существенный аргумент в пользу своей версии: категорическому императиву Канта, увы, не противоречит пугающее высказывание, что человечество, возможно, перестанет существовать в будущем. Истинная, то есть подлинная, жизнь (в терминологии Йонаса – echtes Leben) в этике ответственности за будущее превращается в идею человека и в своей краткой версии новый императив звучит как «Человечество должно быть». «Негативные формулировки» его могут быть сведены к утверждению «Не подвергай опасности условия существования подлинной человеческой жизни в будущем» [8, s. 36]. Философ подчеркивает, что, имея полное право рисковать собственной жизнью, человек не вправе подвергать опасности жизнь будущих поколений, выбирая их небытие. Подобные мотивы особенно актуализируются в современных условиях, когда в очередной раз гипотетическое небытие будущего человечества представляется вполне реальным. Йонас выступил с критикой категорического императива Канта, как не учитывающего реальных, кумулятивных, последствий человеческих поступков в будущем, т.е. будущее представляет собой «открытое (неизведанное) измерение нашей ответственности» [8, s. 38]. Кроме того, Йонас указывает на логический, а не моральный характер кантовского императива, который обращается в итоге к отдельному индивиду, а не ко всему человечеству в целом. Здесь, безусловно, нужно подчеркнуть, что мыслитель имеет в виду уникальность моральных условий, сложившихся в высокотехнологичной цивилизации, многие из которых Кант просто не мог предвидеть. Однако трудно согласиться с критическим замечанием Йонаса относительно того, что